ПРИРОДНО-ИСТОРИЧЕСКИЕ ПАМЯТНИКИ. Взаимодействие природы и общества в ист. ретроспективе проявляет себя в памятниках природы, одухотворенных деятельностью человека, и в памятниках археологии, несущих в себе значительную информацию о природ. процессах, что совокупно позволяет выделить П.-и. п. Соединение в одном объекте ист. и естественно-природной информации составляет феномен, позволяющий воспринимать палеомир в его реалиях, в к-рых многое основано на взаимодействии человека и природы. В законе РФ «О недрах» (1992) закреплена охрана участков недр, представляющих особую науч. и культурную ценность, к-рые могут быть объявлены в установленном порядке геол. заповедниками либо памятниками природы и культуры. Наряду с редкими геол. обнажениями, минералогическими и палеонтологическими образованиями, в законе называются археол. памятники, но последние при этом подлежат охране только как объекты культурного наследия, а не как уникальные банки данных о природ. процессах.
Подобное «ведомственное» разграничение характерно не только для юридической области. В науч. сфере древние памятники, безусловно, относятся к объектам изучения археол. науки; вместе с тем они находятся на стыке наук: с одной стороны, геологии и географии, с др. – археологии, на основе к-рых ныне формируется геоархеология. Древние поселения как один из видов памятников археологии являют собой места обитания людей, организующих пр-во, основанное на возможностях, предоставляемых природ. средой в той степени, в какой эта среда подвластна человеку. Древние поселения можно рассматривать как пример приспособления к природе, хотя сама природа еще во многом диктует условия человеческим коллективам в организации как пр-ва, так и быта. В тафономическом состоянии древнее поселение обретает форму природ. тела (составной части геол. структуры) с антропогенными остатками, заключенными внутри него. Благодаря этому изучение древних поселений, особенно многослойных, с большим числом культурных горизонтов, позволяет реконструировать не только материальную и духовную культуру, но и природно-климатические условия для конкретных хронологических срезов, а также их изменение во времени.
К особой области взаимодействия древнего человека и природы относится использование и переработка минерального сырья для создания орудий. С одной стороны, петрофизические и структурно-текстурные свойства горных пород определяли возможность использования их с применением известных технологий для пр-ва орудий, и человек искал именно привычное сырье, а с др. – особенности сырьевой базы вынуждали модифицировать наработанные технологические приемы. Именно минерально-сырьевая база окрестностей стоянок стимулировала расширение числа видов горных пород, используемых для изготовления орудий, что требовало в свою очередь изучения свойств пород и поисков их для развития индустрий. Так, человек каменного века исподволь закладывал новый вид общения с природой, именуемый теперь технологической археоминерагенией. Вероятно, в определенной мере и минерально-сырьевая база была одним из факторов, определявших место для создания поселений. Объем науч. информации увеличивается, если поселения располагаются по соседству и образуют комплексы. Так, в комплекс Сухотино на р. Ингода входит 9, а в комплекс Усть-Менза в бас. р. Чикой – 15 древних поселений; и в том, и в др. случае получена природно-историческая информация, охватывающая период до 80 тыс. лет. Большой природно-исторический интерес представляют древние поселения: Толбага и Черемушки на р. Хилок, Коврижка, Студеное-1, -2 и Приисковое на р. Чикой, Танга, Громатуха, Доронинск-4, Арта, Александровка и Дарасун на р. Ингода, Арын-Жалга и Чиндант на р. Онон и др.
Древний человек осваивал не только террасы и склоны в долинах рек, но и пещеры, к-рые являются природ. образованиями. В Заб. исследованы пещеры Шилкинская, Богачинская (бас. р. Шилка), Кристинкина и Егоркина (бас. р. Менза) и др. Они использовались как временные убежища начиная от верх. палеолита, а также для совершения захоронений в период от неолита до средневековья. Особый вариант освоения представляют карстовые воронкообразные пещеры Хээтэй, одна из к-рых имеет ледяной пол. В пещерах собраны кости животных и человека плейстоцена и голоцена. На дневной поверхности рядом с пещерами найдены каменные орудия и фрагменты керамики. Пещеры могли использоваться как естественная холодильная камера, а также как источник воды и периодически посещались людьми, селившимися рядом.
К П.-и. п. можно отнести живописные скалы и останцы, украшенные петроглифами. Так, в нац. парке «Алханай» рисунки, выполненные красной и желтой охрой, сохранились в створе Уудэн Сумэ (см. Храм Ворота). Они частично перекрыты буд. надписями. Сочетание древних и старинных культурных элементов с оригинальной природ. основой придают особую привлекательность этому комплексному природно-историческому объекту.
Наскальные рисунки выявлены, например, в гроте Шаман-Горы. Красочная сцена, изображающая охоту лучников на бизонов, сопровождаемая находками каменных наконечников в грунте под вертикальной плоскостью с рисунками, позволила установить, что бизоны в Заб. пережили плейстоцен и сохранялись до 4 тыс. до н. э. Не меньший интерес представляют Быркинские скалы с петроглифами и жертвенником (см. Бырка).
К П.-и. п. примыкают природ. объекты, к-рые по нар. представлениям являются рукотворными. Так, оригинальный останец в виде чаши получил наименование Камень-Котел, или «Чаша Чингисхана». В честь того же ист. деятеля, весьма популярного в бур. степях, назван останец со сквозным проемом – «Ворота Чингисхана». Не только петроглифы, но и некоторые др. виды древних памятников представлены в природ. среде, что позволяет выделить фрагменты культурно-исторических ландшафтов. Со степными ландшафтами связаны мегалитические захоронения кочевников культуры плиточных могил, представляющей самых древних кочевников-номадов Заб. (2–1 тыс. до н. э.). Погребения сопровождаются оленными камнями – стелами с изображениями «летящих» оленей, в самом назв. к-рых запечатлено единение природы и истории. Строгие формы погребений и масштабные размеры древних некрополей придают открытому степному ландшафту особую выразительность и приобщают к тайнам степной истории (см. Малый Батор). Ярким составным элементом того же степного ландшафта является протяженный «Вал Чингисхана» (нар. назв. земляного пограничного вала) в Приаргунье, сопровождаемый городищами киданей, построивших его в 10 в. (см. Киданьские городки). В таежной местности интересно расположение развалин старинного Чикойского Иоанно-Предтеченского монастыря (19 – нач. 20 в.), находящегося вблизи с. Урлук Красночикойского р-на на горном склоне с отметками ок. 1000 м. Каменные стены искусственных террас, остатки церквей, склепов и келий в сочетании с дикой тайгой создают величественную эстетическую картину, дополняемую сильными эмоциональными впечатлениями, производимыми деяниями предков и природ. средой. Своеобразное сочетание живописных скал и древнего поселенческо-погребального комплекса характеризует урочище Дворцы, находящееся на стыке тайги и степи близ г. Чита.
П.-и. п. и культурно-исторические ландшафты расширяют природоохранную сферу и создают дополнительные возможности для науч., просветительской и туристической деятельности.
Верстка сайта Vesna